Я все думала, что же объединяет героев Натальи: первая мысль была, что грех гордыни, пусть даже не для всех это грех, а потом поняла. "Есть слово "хочу, есть слово "надо", но есть еще слово дОлжно" (по памяти). Они все делают то, что дОлжно, не оглядываясь на слово "могу" или "невозможно".

Книга постепенно меняет свой темп, точнее не постепенно, а от части к части. Начиная с яркого, азартного, динамичного боевика, заканчивая – я даже не знаю, как это определить: книга и в конце не утратила своей динамичности, но динамика перенесена из внешнего во внутренний. Не стала менее захватывающей. Какой же отрывочный и сжатый получился эпилог – не дает ответов, скорей их задает.
Нелинейный сюжет, не могу даже сказать, что это комплимент, но это интересно, непредсказуемо. Что характерно, в целом (имхо, не забывайте) для Натальи резкая смена фокуса, и героев, и порою, одни и те же моменты, но разными глазами.
И ненавязчивый юмор и изящный. В книге вообще очень много таких даже не шуток – улыбок, фишек, не только для тех, кто читал другие книги. Как будто автор лукаво подмигнул и тут же становится вновь серьезным. Честно скажу, увидела далеко не все, но ловить эти улыбки одно удовольствие. Один бодхисатва Юрий, чего стоит, или копии картин, одна нарисована ангелом и святым, или… Сидишь и улыбаешься, будто в ответ, а не над.

Лукас фон Нарбэ. Я от него ожидала еще большего, ну вот такая вот я. Отмеченный ангелом, а вот, что это за ангел, я при чтении не поняла. Как ни странно я не воспринимала Лукаса, как святого, а скорее, как отмеченного Богом и ведомого Богом. А сейчас думаю и сравниваю, куда же без этого?
Артур он воспринимается как ветхозаветный святой - ага, рыцарь Пречистой Девы - по крайней мере, с тех пор, как я начала хоть как-то понимать разницу между Ветхим и Новым Заветом. Святой из Саэти (я имя забыла) тот, которого так любил рисовать Зверь , воспринимается именно как новозаветный святой. А вот Лукас… возможно действительно святой вот этой новой церкви.

Март мне не то, чтобы не нравится, но… Бывает так, что если тебя спросить, ты можешь сказать о человеке много хорошего, при чем сказать абсолютно искренне, но при этом не станешь о нем думать и лишнюю минуту, потому что он тебе безразличен. Март достойный человек, верный, сильный и все такое прочее, но мне он безразличен.
Но очаровал меня Дэвид. Во-первых, сам по себе: ум, чувство юмора, здоровый скептицизм и обаяние особое, на которое можно смело патент запрашивать. Во-вторых, как он с Лукасом - я плакала.
Жутко любопытно, что после будет с Дэвидом. Я так понимаю, на тихую жизнь надежды у него нет, но вот чем Дэвид конкретно будет заниматься?
Андре очарователен. И когда отказался от импринтинга вызвал настоящее уважение.
Прекрасная госпожа «Хикари». Сразу видно ее благородное происхождение. Вот не поймите меня неправильно, но как она поступает! За версту видно и чувство собственного достоинства и сдержанную, но такую глубокую любовь к Лукасу. Она не своевольна, но в ней нет рабской покорности, она как и все герои Игнатовой поступает так, как дОлжно.
И человек не дожил до начала книги, и которого вопреки этому я умудрилась полюбить - отец Джереми. И почти всю книгу надеялась, что он каким-нибудь чудом выживет или оживет. Ну да не было к этому никаких, совсем-совсем никаких предпосылок, но я все равно не могла смириться с его смертью.
А еще… а впрочем, хватит – в отзыв всех не уместить

Странный мир. Красивый и безумный. Одно уже то, что это теократия, чего стоит: Божественный Император, церковь, аристократия, дворянство, паства, не люди. И страшный тоже мир, наверное, «пираты – не люди», рабы, которые тоже не люди и киборги, и… да уж. А псионики люди, даже телепаты люди, потому что так сказал Лукас. Знаете, мне это напоминает Артурово «маги угодны Богу». Все же надо подумать о бодхисатвости Лукаса.
Синкретическая церковь (интересно, я ведь права?), никогда до этого я об этом движении толком не думала: в современном мире оно заметной роли не играет. Смотрится вначале дико, Fater Джереми, бодхисатва Артур (что бы он сказал на это?), сутры… дико и, пожалуй, забавно. Такой же микс религий, как и культур. Но. Но. Помимо непривычности, ведь ничего смешного здесь нет. Все немного иное. В том числе и нормы морали.
Приятно, что из церкви не сделали очередную пугалку для детей детсадовского возраста. Типа, ни одного приличного человека в церкви, не хочу сказать, что она выглядит идеалом, но однозначно необходимой, выполняющей свои обязанности. Нужной, не только в смысле полезной, но и в том, который вкладывают, когда говорят «ты мне нужен» дорогому человеку.

И лирическое отступление. В целом если отойти от моих личных убеждений, ведь синкретизм кажется нашей возможной перспективой. Все меньше людей понимающих, что такое религия, я имею ввиду, что такое конкретная религия. Мы в большинстве своем знаем лишь самые общие понятия, а ля «Бог всемогущ, милосерден и любит людей». Я не хочу сказать, что людей знающих свою веру нет, я хочу сказать, что их мало, да и верующих не так уж и много, а со временем думаю. Будет еще меньше и вера в Бога постепенно превращается в веру в некую всемогущую силу, о которой мы знаем лишь общие понятия. Плюс ко всему неизбежная интеграция культур, а общая религия всегда была сильнодействующим объединяющим фактором, к тому же политически выгодным. И все же я не могу понять, как христиане могли бы предать Христа

Странное жалкое положение аристократии, и в то же время они ведь почти всемогущи - безнаказанны. Но связаны импринтингом - почти рабство. Кем были аристократы, которые до этого отказывались от импринтинга? И сколько они успели натворить? Как долго прожили? Ради чего?
И что будет с ними после окончания? Если уж они старались, чтобы их дети попали в рабство. И все же верю, что как бы дорого не далась им эта нежеланная свобода, это не уничтожит империю. Верю не в аристократию в целом, я верю фон Нарбэ - не Лукасу - аристократическому роду. Они никогда бы не пошли на отказ от импрнтинга, если бы считали, что это уничтожит империи.
Не могу не восхищаться фон Нарбэ и этими, и прошлыми (имен я традиционно не помню).И как же приятно было узнать, что Нарбэ остались христианами. И понять, что они против импринтинга.

И разно-всяких моментах, заинтересовавших по тем или иным причинам:
Но вот, как же мало было полетов. И я до сих пор не могу поверить, что Лукас безропотно отдал «Хикари». Да как он посмел! Да, он не имел права поступить иначе, но и так тоже не имел права. Я была просто в шоке.
А слэш-таки заразная зараза, я не про линию Андре и Марта, я про мелодрамы. Потому что мне сложно поверить, что такие мелодрамы могли бы стать тенденцией, не зная, что они уже стали пусть и у относительно узкого круга лиц.
А Андре и Март - она воспринимается настолько естественной, что на ней и внимания-то не заостряется
Марта мне было не жаль, но как же мне было жаль остальных. Лукаса, я не представляю как бы он это пережил: потерять ведущего и ведомого. Андре, да он же ради Марта пошел на отказ импринтинга (хотя видимо свободолюбие у него было в крови). И Яман, сложно объяснить, но думаю, и по нему смерть Марта ударила бы рикошетом.